"Сельские вести" - Общественно-политическая газета Пижанского района

Возрастное ограничение 16+

29 марта 2024

Великие труженики

Семья Седых- Вот здесь направо, да не бойся, едь, проберёшься, - так объясняла, как доехать до своего дома от магазина райпо, где мы с ней познакомились, жительница Вои, ветеран труда Вера Семёновна Царегородцева. Петляя по сельской улочке, боясь «поймать яму», останавливаемся между двух добротных домов. В одном живёт наша новая знакомая, а во втором семья СЕДЫХ. В сельской администрации посоветовали написать о переехавших из Старых Щеглят Иване Фёдоровиче и Таисьи Петровне как об исключительных тружениках, сумевших и на новом месте быстро обустроиться, навести порядок, хотя годы обоим солидные.

 

 

То, что хозяева любят порядок, видно по дому и по подворью. С Иваном Фёдоровичем, который хлопотал по хозяйству на улице, заходим в дом. В сенях среди досок, тронутых временем, видны и новые, недавно крашеные. «Много сил и средств вложили с парнями в этот дом. Одному бы мне не справиться, хоть и плотником был», - рассказывает хозяин и, входя в дом, обращается уже к жене, - я не один иду, с гостьей». Таисья Петровна, хоть и не ждала гостей, но, приветливо улыбаясь, пригласила пройти. Не возражала против присутствия в доме чужого человека и кошка Машка. Но, ласково потеревшись у моих ног, своим рыжим бочком прижалась всё-таки к хозяйке. И неспешно потекла наша беседа.
Война прошлась по судьбе супругов — оба остались без отцов: Фёдор, ушедший на фронт в 41-м, отправил последнее письмо своей семье из лесов Смоленщины. Там попал в плен и пропал без вести. (Его, шедшего в колонне, видел земляк из Килеева, копавший траншею. Он думал, что немцы заставили пленных рыть себе могилу, но повезло, даже домой потом вернулся). Пётр же, отец Таисьи, погиб в 42-м под Ленинградом. Всем «детям войны» было тяжело, но вдвойне тяжелей тем, у кого не было отцов. Чтобы как-то облегчить жизнь своим близким, они делили с ними тяжёлую работу. Из еды же — хлеб пополам с лебедой, песты да мороженая картошка. Так и жили.
В 49-ом Иван окончил школу, работал в Килееве на льнозаводе, там и плотницкому делу научился. Три года отслужил в Германии старшим радистом. И сколько бы хорошо там ни было, с радостью вернулся домой. Да не с пустыми руками — на 50 марок и 50 рублей, что дали на службе, накупил себе и родне одежды. «В немецких магазинах уже тогда, в пятидесятых, было полным-полно всякого товара — всего, как у нас сейчас, - вспоминает он, - так что сватом я к Таисье пришёл прилично одетый», - улыбается.
К Таисье, красивой да работящей, ему посоветовала посвататься тётя. За это Иван Фёдорович, думаю, благодарен ей до сих пор: семья получилась крепкая да ладная. Двоих сыновей подарила своему супругу Таисья Петровна, оба — Иван и Николай — люди достойные, живут своими семьями в Пижанке, уже у самих не только дети, но и внуки есть. У старших Седых трое правнуков. Пора бы и отдохнуть, но без дела сидеть не могут, всю посильную работу сами делают, ещё и удивляются, что сил не на всё хватает. А руки болят, «вспоминают», особенно по ночам, сколько им пришлось переделать. Он был плотником, пимокатом, бригадиром, она — дояркой (говорит, что повезло: вручную коров, а их 25 голов, не доили, разве, когда света не было). Потом ещё дома «второй трудодень»: живности полный хлев. «Большинство так жили, в трудах, - говорят ветераны, - не заметили, как и жизнь прошла. Сейчас бы то здоровье, да жизнь нынешнюю!»...
Стало грустно. В образовавшуюся паузу слышно, как работает стиральная машина-автомат. Поймав мой вопросительный взгляд, Таисья Петровна пояснила: «Это парни нам поставили, а я не нарадуюсь: сама и стирает, и полощет, и отжимает. Она у нас ещё в Старых Щеглятах была». «Парни у вас замечательные, как и вы», - говорю я супругам Седых и, пожелав доброго здоровья, прощаюсь с гостеприимными хозяевами.


У вас недостаточно прав для комментирования.